Сольный альбом дивы психоделического фолк-рока Рады Анчевской записан с Александром Марченко, известным по ансамблю интуитивной музыки Homo Ludens в начале 90-х.
CD. «Выргород», 2008.
В последние годы Марченко заведовал музыкой в театре-студии «Человек», был звукачом на радио «Ракурс» (уже закрытом). Писал музыку для необычного кино, авторского театра, и каких-то редкостных проектов вроде «Хармса» с Юрским и даже хазановского мюзикла «Марлен». А с Радой сотрудничество случилось лишь однажды, для романса «Обманы» в альбоме «Саламандра» (2000) Марченко записал партию акустической гитары.
У Рады таких концептов раньше не было. Все аранжировки к песням Рады сделал сам Марченко, и сам же записал все инструментальные партии. Никаких лупов, никакой электроники. Получился совершенно необычный звук, отличный от привычного саунда «Рады и терновника».
Магический голос Рады Анчевской погружается в психоделический акустический рок. Такой играл в 80-90-е подзабытый сейчас «Последний шанс». Не ударные, а перкашны, которые выводят свою мелодию. Не бас, а хтоническая пульсация. Не акустический перебор гитарного аккомпанемента, а самодостаточная многочастная импровизация на тему.
Из песен, вошедших в «Колыбельную для кошки», издавалась только «Ангел мой светлый», да и то на кассетах и лимитированным тиражом на CD. Песни непростые, это высокая поэзия медитативно-исповедального толка:
гибкий демон московский караулит нимфеток
превращая их лица в японские маски
под землей в лабиринте кольцевой змей подземный
поедает вагоны метрополитена
(«о Москве»)
Сотрудничество Рады и Александра Марченко получилось на диво результативным. Ни одного проходного трека, ни одной фальшивой аранжировки. Все в точку. Эти песни могли бы звучать и так, если бы не было могучего внедорожника по имени «Рада и терновник».
Можно предъявить претензии к отсутствию ярких хитовых мелодий, или некоторой несогласованности того, что в электрике зовется ритм-секцией. Но цельный взгляд автора – очевиден, и он убедителен. Несмотря на то, что автора тут сразу два. Стоит выделить ироническое танго «Отраженье во сне», трогательную раскачивающуюся электровиньетку «Песочный человек», классическое для Рады восходяще-нисходящее камлание «Белый волк».
Если задумываться об экспериментах, очень интересно было бы услышать сотрудничество харизматичной Рады с аранжировщиком, который смог бы компенсировать медитативное однообразие мелодий Рады сочным мелодизмом и слушабельностью этно-попа. Но нет пока у Рады своего Максима Фадеева.
Сам Марченко пытается в песнях «Дары» и «Сеятель» нащупать ту мелодическую антитезу, что выигрышно блеснула бы рядом с феноменом Рады. Но до блистательности эксперимент не доходит. Уж слишком эксперимент робок. Уж слишком Марченко углублен в ту же материю, что и певица. Уж слишком они две пары ягода.
