Среди многообразия жанров русского фольклора особое место занимают духовные стихи — своеобразный отклик народной культуры на христианскую веру. В них народ с удивительным и наивным чувством восторга перекладывал в стихотворно-песенную форму сложные, на первый взгляд, отвлеченные христианские понятия и нормы христианской этики. В духовных стихах эти христианские постулаты были изображены именно с точки зрения «народной веры», а в некоторых случаях противоречили церковным, поэтому тексты духовных стихов ни в коей мере не являются каноническими. И все-таки церковь мирилась с тем, что народ повсеместно распевал духовные стихи.
Исследователи не пришли к единому мнению о времени и причинах происхождения духовных стихов, так как имеются записи в основном ХIХ в. Время создания духовных стихов определяется разными учеными довольно широко: от начала крещения Руси при князе Владимире до XVII в. Известный филолог М. Н . Сперанский писал, что «XV - XVII век был временем если не появления, то во всяком случае развития нашего духовного стиха». Источниками сюжетов религиозной народной поэзии, Конечно же, являлись религиозные книги: Ветхий и Новый заветы, жития святых, «Слова» отцов церкви. История и постулаты христианства переосмыслялись в апокрифах (легенды, сказания, жития святых), которые церковь не признавала; но они были очень популярны в народной среде. Духовные стихи — это своеобразные музыкально-поэтические «апокрифы», в которых народ «дорисовывал», наглядно воплощал картины и события библейской и евангельской жизни, раздумывал над ними, эмоционально их переживал, искал в них нравственные уроки.
Особое место в создании и распространении таких произведений ученые отводит каликам перехожим, нищим-слепцам, «божьим людям», но делают замечание о том, что некоторые из них должны были быть довольно образованными и знать религиозную литературу. На протяжении многих веков духовный стих претерпевал изменения и в части сюжетосложения и стиля.
На Вятке, как во многих регионах России, духовный стих вплоть до ХХ в. сохранил живое бытование в старообрядческой среде. Старообрядческий духовный стих — уникальная, глубоко своеобразная область русского музыкально-поэтического творчества. В старообрядческих общинах, живших в ХVIII —ХIХ вв. в окружении нестарообрядческого населения достаточно обособленно, обычные для того времени крестьянские и городские народные песни не пелись, считались «мирскями» (то есть принадлежащими греховному, попавшему под власть Антихриста миру).
В распространенных на Вятке старообрядческих общинах поморского согласия внебогослужебное пение как таковое допускалось, но оно обязательно должно было нести духовное содержание, укреплять в человеке веру, нравственно совершенствовать его. И в скитской, и в крестьянской, и в купеческой старообрядческой среде лирико-поучительное духовное пение сопровождало различные работы и передвижения, было непременным украшением застолий и бытовых обрядов, а главное было частью того духовного «щита веры», который всю жизнь ограждал человека от соприкосновения со злом.
Под обобщающим названием «духовный стих» фактически следует понимать огромное разнообразие жанровых и стилевых разновидностей обусловленное многогранностью бытового функционирования стиха не только догматическими противоречиями между различными старообрядческими «толками», или социальной неоднородностью «раскола», и его последователей, но, прежде всего — глубокими и разветвленными историческими корнями. С этой точки зрения духовные стихи подразделяют на несколько групп.
Прежде всего, это так называемые «старшие» стихи , истоки которых лежат в духовно-эпической поэзии киевской и новгородской традиций, а также в преломлении на русской почве житийных и апокрифических сюжетов византийского происхождения.
В «старших» стихах можно выделить произведения, в которых преобладают элементы а) эпической традиции («Стих о Голубиной книге», «Сорок калик со каликою»), где ярко видится эпическая основа: неторопливость, развернутость повествования, использование сказочных и былинных формул («Ой, ты гой еси...», и т. п.); б) традиции, в которой используются сюжеты библейского и житийного происхождения, воспринятые еще из Византии («Адамов плач», «Егорий Храбрый», «Дмитрий Солунский», «Федор Тирон», «Кирик младенец»); в) традиции русских житийных повестей («Борис и Глеб»).
В ХVI — первой пол. ХVII в. «старшие» стихи получили новый импульс развития: расширяется круг тем, сюжетов и образов. Этому способствует расцвет письменного религиозного творчества в монастырской и городской среде. Книжная культура накладывала отпечаток как на форму духовных стихов (они могли представать в виде покаяния, поучения, увещевания, обличения и т.п.), так и на манеру исполнения — она приобретала более «декламационный» характер, а в напеве преломлялись попевки знаменного происхождения. Часто это было пение по книгам, в которых имелась нотация крюковыми знаками.
Песни продолжали традиции библейской и житийной тематики, в которых развивались линии пустынничества («Стих о Варлааме и Иосафе», «Мария Египетская»), смерти («Аникавоин»), греховности и праведности, богатства и бедности («Два брата Лазаря»). Особо выделяется тематическая группа, в которой используются евангельские мотивы Рождества и Страстей Христовых к ним примыкают стихи о Богородице, которая в народных стихах получила многогранное воплощение: как образ матери, остро переживающий мучения сына («Плач Богородицы»), как образ защитницы людей в земном мире («Покров Богородицы»), как образ милостивой заступницы на Страшном Суде («Матушка Владычица просит»). Страдание и терпение — вот основные добродетели, о которых всячески напоминают в духовных стихах.
«Младшие» или «новые», стихи — ветвь, непосредственно связанная с русским религиозным расколом Х VII в. и развивавшаяся на протяжении Х VIII —ХIХ вв. Сюда относятся сюжеты о пришествии Антихриста, о гибели истинной веры, а также стихи о распятии Христа, о Страшном Суде, о смерти, о грешниках и разнообразные трактовки догматического материала. Реформы, которые уже начинались в Х V II «бунташном» веке, церковными ортодоксами мыслились как напасти Антихриста, поэтому и в народных духовных стихах развивается тема спасения — бегство от мира, пустынничество («Стих об Антихристе», «Встреча инока со Христом»).
Сравнительно узкий, но чрезвычайно своеобразный круг стихов связан с особенностями старообрядческой духовной догматики, которую пытались утверждать, отстаивать в теологических спорах с представителями новой церкви или других старообрядческих согласий, разъяснять и накрепко внушать младшим членам общины («Стих о числах», «Евангелистая песнь», выдержанная в вопросно-ответной форме).
В роли духовных поучителей выступают наиболее почитаемые святые («Святая Пятница», «Стих о преподобном Макарии») и даже сама Богоматерь («Сходила царица небесная»). Непререкаемым нравственным авторитетом наделяется также глубоко чтимый в народе еще со времен язычества образ Матери Сырой Земли («Плач Земли», «Непрощаемый грех»).
Особые тексты-поучения, целью которых было разъяснение правил поведения верующего христианина в быту, сурово осуждали леность («Слово Ноанна Элатоуста»), пьянство («Василий Кесарийский»), брань («Стих о матерном слове»). Как особо тяжкий грех осуждалось колдовство. Греховными почитались так же земные увеселения (игры, хороводы, пляски, вечеринки), обычные для нестарообрядческих деревень.
Можно выделить группу стихов (мистические песни), возникших, по всей видимости, в ХIХ в., зачастую исполнявшихся не только в старообрядчестве, но и в самых различных русских сектах. Эти «мистические песни» иногда представляли собой переделки народных песен («Девицы-красавицы, светел теремок»).
Тексты духовных cтихов становятся объектом собирательской и иcследовательской работы уже во 2-й половине ХIХ в. Им полностью Посвящены Вышедшая в 1848 г. 1-я часть песен собрания П. В. Киреевского: Русские народные песни, Ч.1 Русские народные стихи». В 1860 г. «Собрание русских духовных стихов», Составленное В. Г. Варенцовым в 1861-1864 — 6 выпусков собрания П. А. Бессонова «Калики перехожие», объединившего записи П. В. Киреевского В. И. Даля, П. Якушкина, П. К Рыбникова, самого П. А. Бессонова и других, а также материалы множества рукописных сборников, В «Каликах перехожих», впервые были представлены различные варианты целого ряда стихов. Издания конца ХIХ— нач. ХХ в. дополняют опубликованное материалами записей, сделанных в различных губерниях России. в 1912 г. выходит сборник Е. А. Ляцкого «Стихи духовные», выборочно обобщающий лучшее из опубликованного ранее.
Вятские бытовые рукописные старообрядческие стихарники обычно представляют собою небольшие книжечки конца ХIХ.-. начала ХХ в. в твердых бумажных переплетах, носящих следы частого использования. Тексты написаны беглым полууставом, черными чернилами инициалы и заставки тщательно нарисованы и разукрашены красными чернилами, заменяющими киноварь. В одном из стихарников хранящемся в фондах Кировского краеведческого музея, имеются наклеенные заставки с орнаментом, характерным для печатных книг поморского старообрядческого согласия, а также заставки и концовки разных цветов, напечатанные при помощи резного деревянного клише. Незамысловатую рукописную книжку из грубой бумаги стремились хотя бы в какой-то мере уподобить красивым печатным книгам или даже дорогим рукописным книгам с многоцветными украшениями. В то же время на полях стихарников встречаются чисто бытовые записи карандашом или фиолетовыми чернилами.
Порядок расположения стихов в стихарнике обычно следует годовому кругу христианских праздников Рождественские стихи, Стихи ко Крещению Господню, стихи на святую Пасху и т.д. Впрочем, порядок этот нередко нарушался при дописывании в стихарник новых и новых стихов самого разного происхождения и содержания.
Из стихов «старшей», группы в вятских стихарниках представлены «Адамов плач», «Стих об Иосифе», «Стих об отшельнике Варлааме и даревиче Иоасафе» с примыкающим к нему более поздними вариантами («Из пустыни старец в царский дом приходит…»)
Темы Рождества страстей Христовых и Страшного Суда богато представлены стихами различного исторического происхождения; стихи на Крещение Господне, на Святую Пасху, на сСошествие Святого духа на Апостолов — в основном «нового», виршевого типа. Широко и стилистически разнообразно воплощаются темы греха и покаяния, тема Антихриста, тема смерти. Из стихов ХIХ в. в большинстве стихарников представлен «Стих материн завет», связанный со специфически-старообрядческой темой воспевания девства и безбрачия, а также духовно-лирические стихотворения типа «Кто бы дал мне, яко птице, два перистые крыла...». Интересен факт присутствия в вятских стихарниках, под названием «Стиха о пустыннике» или «Стиха о невольнике», стихотворения поэта-декабриста «Поздно, поздно вечерами, как угихнет весь народ...». Иносказательно изложенная в нем трагическая история восстания декабристов (образ пира друзей, завершившегося несчастьем) понимается в буквальном смысле, а герой рассматривается как безвинный узник, пострадавший за других: «На лиру-то драка случилася, вот и посадили его...».
В наше время все больше внимание исследователей привлекают напевы духовных стихов (ранее нередко выпадавшие из поля зрения исследователей, записывавшихся лишь собирателями-музыкантами, например, С. М. Ляпуновым в Вологодской, Вятской и Костромской губерниях в 1893 г.). Рукописные старообрядческие стихарники обычно не нотированы, потому что напевы были «на слуху» у поющих; отношение к этим стихам было, как к чисто бытовому, повседневному жанру, несколько пренебрежительное: «Много того поют...». А между тем песенная лирика старообрядцев представляет собою подлинное духовное богатство и крайне интересную область для исследований. Прежде всего, это сфера чрезвычайно своеобразного «свободного преломления» интонаций знаменного распева старообрядческого богослужения, с детства впитываемых каждым из членов общины в качестве основы музыкально-слухового мышления. Даже в общинах, утративших в наше время навыки пения по древнерусским знакам нотации («крюкам» или «солям»), служба поется на слух («по напевке») на основе культуры знаменного распева, для поющего это естественный. музыкальный язык, который также используется при исполнении стихов, особенно с текстами свободно-декламационного типа.
Однако в условиях существования старообрядческих общин среди нестарообрядческого населения практически неизбежным было слуховое соприкосновение с крестьянской обрядовой и лирической песенной традицией. Отсюда своеобразнейшее сочетание в напевах духовных стихов поступенно-терцовой основы, идущей от знаменного распева, с трихордными и квартовыми оборотами, характерными для местного крестьянского песенного фольклора, а в отдельных случаях — прямое преломление и приспособление к духовной тематике традиционных фольклорных жанров (обходное «виноградье», колыбельная, застольная, свадебная песня).
Духовные стихи имеют варианты как текстов, так и напевов. В старообрядческой среде бытовое пение даже более импровизационно, чем обычное крестьянское пение: текст, зафиксированный в стихарнике, служит опорой для свободной «лепки» напева на основе хорошо знакомых поющему интонаций, для живого мелодического развертывания с постоянно обновляющимися деталями. Хотя народная эстетика и основана на бережном отношении к традиции, но в ней органично соединились клишированность и импровизационность: письменное фиксирование текста, более жесткое, чем закрепленный в памяти текст, компенсировалось импровизационностью напева. Такое варьирование наблюдается и при сольном, и при хоровом исполнении стиха. Импровизационной свободе старообрядческого пения способствует и метрическая переменность. Она свойственна даже напевам, идущим в относительно ровном движении и обладающим симметричной структурой, но наибольшей метроритмической гибкостью отличаются стихи свободно-декламационного типа.
В отличие от крестьянской традиции, где многоголосное исполнение является своего рода «нормой», а полностью унисонное пение почти не встречается, пение старообрядцев, как правило, строго унисонно и во время богослужения, и в быту. (Редким исключением из этого правила является пение нижегородских старообрядцев-хержаков, где запев солиста звучит как бы «внутри» тянущегося унисона мужских и женских голосов, соединяющего строфы, а в хоровой части строфы возникают спонтанные терцовые и секстовые параллелизмы; но на Вятке ничего подобного встречать не доводилось). Ладовая основа большинства вятских старообрядческих напевов сочетает достаточно ясно выраженную централизацию вокруг единого устоя с относительной самостоятельностью внутренних устоев отдельных попевок («Господь грядет в полунощи», «Стих о новоначальном иноке»).
Современные образцы вятского духовного стиха были записаны в конце 1970-х годов в г. Кирове и в начале 1990-х — в д. Старая Тушка Малмыжского района Кировской области. Тексты стихов сопоставлялись с текстами стихарников, находящихся в фондах Кировского краеведческого музея (КОМК 307 11, КОМК 307 12).
