Несмотря на значительное количество сделанных записей и на довольно обширную научную литературу о Д. с.(духовных стихах) , они еще не получили вполне точного хронологического приурочения. Еще менее разработана их социологическая интерпретация, виною чему, помимо общей трудности проблемы из-за «текучести» устных произведений и неизбежных для них в течение веков «наслоений» и «приспособлений», является несомненно и недостаточное внимание прежних исследователей к этому вопросу. Однако можно смело сказать, что Д. с., взятые в целом, отнюдь не однородны по своей социальной сущности; иной раз и различные вариации одного и того же стиха могут выражать собою различную социальную устремленность и иметь различную социально-экономическую обусловленность, тем более, что каждый Д. с. мог создаться в одной социальной среде известной эпохи и быть перенесенным в позднюю эпоху в другую социальную среду и сознательно или бессознательно ассимилироваться с ней. Популярный когда-то романтико-мифологический и славянофильско-народнический взгляд, что все Д. с. — создание и выражение «народного» (разумей, простонародного или крестьянского) миросозерцания — абсолютно неверен. Уже тот факт, что Д. с. стоят в тесной зависимости от средневековой книжной литературы, говорит за то, что большинство Д. с. создано в среде образованного общества, к каковому отнюдь не могли быть отнесены низшие классы, тем более крестьянство, в подавляющей своей части находившееся не только вне образованности, хотя бы и церковно-средневековой, но даже вне элементарной грамотности. В некоторых Д. с. можно и сейчас, несмотря на указанную малую научную разработанность проблемы и на позднейшее «окрестьянение» фольклора, распознать подлинный социальный характер ц устремленность, лежащие в их основе.
Одним из самых древних эпических Д. с. является знаменитый Д. с. о Голубиной книге, заключающий вопросы царя Волотомана Волотомановича и ответы царя Давыда Иосеевича, вычитанные им из выпавшей с тучи на землю огромной — в длину сорока сажен, в ширину двадцать сажен — голубиной («глубины» — мудрости) книги.
Вопросы и ответы касаются происхождения мира и его явлений и главных на земле предметов (какой предмет всем предметам «отец» или «мать»), живых существ и святынь. Источниками средневековой мудрости, выраженной в этом Д. с., были апокрифы: «Беседа трех святителей», «От скольких частей создан был Адам», «Вопросы Иоанна Богослова на горе Фаворской». Социальные представления достаточно четко выразились хотя бы в ответах на вопросы о создании сословий («Зачадилися цари со царицами от честной главы от Адамовой, Зачадилися князья со боярами от честных мощей от Адамовых, завелось крестьянство православное от того колена от Адамова»). Конец стиха излагает в символических образах битву между Правдой и Кривдой и победу последней («Нонечь Кривда Правду приобидила, пошла Правда на вышние небеса, а Кривда осталась на сырой земле — она пала нам на ретиво сердце»). Упоминание в некоторых вариантах Д. с. о победе Кривды над Правдой — «при последнем будет при времени, при восьмой будет тысячи» — дает возможность видеть отражение в Д. с. пессимистических настроений, свойственных периоду ок. 1492, когда оканчивались апокалиптические 7 000 лет от сотворения мира и ожидался «Страшный суд». Здесь отразилась социально-политическая борьба, обостренная в псковско-новгородском крае, в период падения независимости Новгорода и Пскова. За сложение стиха именно в этом крае есть ряд дальнейших данных в самом стихе.
