Музыкальное искусство является величайшим памятником духовной культуры и истории народа. Жизнь общества, с ее постоянной изменчивостью всегда служила движущей силой развития музыки и особенно пения, интонирования.
Уже в Волжской Булгарии сложились различные культуры (языческая и мусульманская), которые развивались параллельно и самостоятельно, а в ряде регионов — синтезируясь между собой.
В селах, где основным занятием населения являлись земледелие, скотоводство, повседневный быт подчинялся годовому земледельческому кругу с его сезонной периодичностью. Музыкальный фольклор выполнял здесь преимущественно материально-практическую функцию: «...встречи и проводы времен года, заклинания дождя, величание хлеба, свадьбы и похороны — все связано воедино: природа, хозяйство, люди, музыка, обряд...» В результате в духовной культуре этой части населения сформировалась своя характерная звуковая семантика музыкального фольклора, отголоски которой сохранились в некоторых регионах проживания татар до настоящего времени.
Христианизация, начавшаяся с XVI в., способствовала консервации некоторых древнейших черт языческой культуры. Отдельные обычаи, календарные песни были переориентированы под влиянием русских календарных праздников: в быт кряшен стали внедряться такие праздники, как Святки, Масленица, Семик, Троица и т.д.
Среди мусульман Волго-Камья широкое распространение получил суфизм, центральная идея которого состоит в слиянии человека с Богом, в подавлении в себе мирских желаний и потребностей. Такое состояние, по учению суфизма, может быть достигнуто только с помощью «зикра» (от араб. закара — упоминание). Суфии в отличие от других сторонников ислама оценили значение музыки и влияние ее на человека, на его эмоции, особенно в сочетании с ритмичными движениями. Уже в ранний период своей деятельности суфии стали включать в свои ритуалы музыку и танцы, чтобы вызвать исступленно восторженное состояние, уводящее молящегося от этого «грешного мира в мир чистых чувств и любви к Аллаху». Обряды зикра, по-видимому, распространялись и среди булгар-мусульман и среди населения Казанского ханства. С полной уверенностью можно сказать, что в Казани того времени распространялись так называемые громкие зикры, включавшие специальные танцевальные, песенные, сольные и ансамблевые инструментальные виды музицирования. Однако с присоединением Казанского ханства к Русскому государству и в связи с потерей роли Казани как столицы ханства этот ритуал с участием профессиональных музыкантов, певцов, танцоров исчез. До нас дошли зикры, состоящие лишь из бесконечного произношения имени Бога (Аллах акбар), с использованием четок (тасбих) для отсчета повторений.
Почти вся восточная, в том числе и тюркская, поэзия была проникнута суфийскими идеями. В своих произведениях поэты-суфии воспевали мистическую любовь к Богу в образах чувственной любви. По их мнению, только Бог является источником любви, красоты и совершенства. Возвышенную любовь к Богу они отождествляли с реальной человеческой любовью. Когда поэт-суфий писал о пламенной любви к возлюбленной, о страданиях любви или разлуки, он тем самым выражал свое отношение к Богу, если даже в сочинении нет ни единого слова о нем. Когда суфий восхвалял возлюбленную, тем самым он возносил хвалу божеству, а желание соединиться с возлюбленной есть выражение стремления к духовному слиянию с Богом. Вот почему песенная любовная лирика татар (особенно казанских) носит столь индивидуализированный характер — высокопарные обращения, обилие поэтических сравнений, параллелизмов, эпитетов, метафор и т.д.
С распространением ислама расширяется сеть учебных заведений, где изучаются Коран и богословские трактаты. По примеру арабо-персидских стали создаваться религиозно-дидактические произведения и булгарских авторов. Стихотворная форма этих сочинений располагала при исполнении к напевному произношению, к сказительскому интонированию, что, несомненно, оказывало более сильное эмоциональное воздействие в отличие от простого чтения.
На основе книжных сочинений постепенно формируются уже фольклорные жанры бәетләр, мөнәжәтләр, а также фольклорные варианты сказаний книжного происхождения, которые исполнялись на те же типовые напевы.
Единая мировоззренческая и социальная организация городского населения формировала преимущественно сольную, монодическую традицию исполнения, ибо пение Корана, богословских произведений предназначалось для слушания, восприятия и располагало к разделению, разграничению функций: исполнитель и слушатель.
К древнейшему жанру относится такмак, тесно связанный с плясками, трудовыми процессами, шуточными припевками, прибаутками и т.д. В пользу древнего происхождения этого жанра говорит широкое бытование его у других тюркоязычных народов, причем не только данного региона (башкиры, чуваши, кряшены, татары-мусульмане), но и у казахов, киргизов (такпак), хакасцев (тахпах), а также использование в нем древней метрической системы бармак, известной тюркам еще с доисламского периода.
Непосредственная связь такмака с ритмом движения (пляски, прихлопывания, постукивания и т.д.) заложена, по мнению А.Х. Абдуллина, уже в самом его названии. Поэтому происхождение этого термина он объясняет следующим образом: «...ритмическая острота такмаков достигается путем введения в текст различных междометий, речевых созвучий, передающих движение: «тыпыр-ты-пыр», «тып-тып». Вероятно, слово «такмак» связано с этим явлением». Для М.Н. Нигмедзянова «такмак» — синоним рифмовки. Именно в этом он видит природу четкой рифмовки стихов. Пожалуй, ближе к истине в этимологии этого слова стоит В.В. Радлов, который считает, что «такмак» происходит от древнетюркского глагола «так», что означает «несколько раз сделать, повторять», с прибавлением аффикса «мак», который образует от данного глагола имя существительное.
Тесная связь такмака с движением, ритмом нашла отражение и в народном выражении: «Такмак әйтү» — сказывать такмак, а не петь. Этим он (хотя и интонируется) противопоставляется песне, что также подчеркивается в следующем выражении: «Бу жыр түгел, такмак кына» — это не песня, а лишь такмак.
